Вода бьет из источника настолько горячая, что можно сварить кофе. К тому времени, когда он достигает бассейнов, становится приятно теплым.
Но пить его не хочется.
Что отличает воду в Ходжа Оби Гарм, санатории в скалистом Гиссарском хребте Таджикистана, так это то, что она естественным образом насыщена радоном, радиоактивным газом, образующимся в результате распада радиоактивных веществ в почве, горных породах и грунтовых водах.
Купальщикам рекомендуется выходить максимум через 15 минут.
Санаторий представляет собой семиэтажное строение в стиле брутализма, расположенное на высоте около 1830 метров над уровнем моря, бетонный храм советской пропаганды обязательного отпуска для рабочих.
Наряду с радоновым душем, ваннами и гидротерапией здесь проводятся косметические процедуры и солярий «фотобочки». Самая длинная линия обычно предназначена для парафиновых обертываний.
Но атмосфера наполовину спа, наполовину больница. Большинство людей там были направлены врачами. Как и в советские времена, новых посетителей принимает врач или медсестра.
«Такую воду вы нигде не найдете», — сказал доктор. Изатулло Дусов, 74 года, который десятилетиями лечил пациентов этим методом.
В других странах Европы медики применяют радоновую терапию — в основном при ревматических заболеваниях, согласно данным радиационного регулятора Германии, который утверждает, что спа-процедуры «не рекомендуются».
Агентства здравоохранения отслеживают природный радон как серьезный риск для здоровья. Агентство по охране окружающей среды США заявляет, что воздействие радона является основной причиной рака легких у некурящих и повышает риск рака легких у курильщиков.
В Ходжа Оби Гарме еда простая, но арбузов — гордости Таджикистана — в изобилии.
По вечерам в обновленном театре санатория проводится культурная программа.
Артисты поют традиционные таджикские песни, а гости расслабляются, танцуют и аплодируют.
На улице гости могут собрать цветы ромашки для чая, а самые смелые могут отправиться в поход по ущелью.
Санаторий был закрыт и сильно пострадал во время кровопролитной гражданской войны 1990-х годов. Он был отремонтирован по указу авторитарного лидера Эмомали Рахмона, который впоследствии стал президентом. На многих стенах висят портреты «Основателя мира и национального единства, Лидера нации», как его называют. Неподалеку у него есть частная горная резиденция.
Персонал изо всех сил старается объяснить, что воздействие воды следует ограничивать небольшими дозами. Но многие гости предпочитают погружаться в воду гораздо дольше, чем рекомендуется.
«В жизни не хватает двух вещей — молодости и здоровья», — сказал один из гостей, 72-летний Худойод.
В перерывах уборщицы санатория едят, приводят брови в порядок и слушают музыку.
Многие посетители — ветераны гражданской войны, и среди их любимых процедур — парафинотерапия.
Актан Худусов, которому 64 года, пришел по настоянию жены, чтобы вылечить суставы, поврежденные морозными горными зимами, когда он был солдатом.
«Мне следовало начать приходить сюда раньше», — сказал он.
Некоторые гости ищут новые процедуры, такие как «массаж Кинг-Конга», который, по словам сотрудников, предполагает надевание шлема и подключение к китайскому аппарату, продувающему сжатый воздух.
Когда в 1870-х годах был обнаружен источник воды, он стал религиозной святыней.
Но после Октябрьской революции санатории были построены по всему Советскому Союзу, в том числе в таких отдаленных республиках, как Таджикистан. Ходжа Оби Гарм начал принимать гостей в 1934 году, первоначально в палатках. Во время Второй мировой войны это место использовалось как сельскохозяйственный склад.
В последние годы поблизости открылись более мелкие и современные спа-центры. А война России в Украине снова изменила ситуацию, приведя новую клиентуру.
«Раньше я ездил в Крым, в Ялту», — рассказал 72-летний Хасан Таджиддин, бывший начальник завода. После того как Украина навела мост в Крым, он изменил свои планы.
Таджиддин сказал, что служил в Красной Армии недалеко от Австрии. Санаторий напоминает ему дни, о которых с любовью вспоминают пожилые таджики.
«Все здесь, кто жил в СССР, понимают, почему я считаю, что это было хорошо», — сказал он. «Тогда мы все были равны».